9-й бред.                                  愛(любовь).
Забывая страх, забывая боль,
Я лечу опять следом за тобой…
И моя душа выше облаков,
Только знаю я – это любовь.

Дай мне немного счастья,
Знай я раскрою масти
И разгадаю твои тайны!

Вновь в твоих глазах
Я ищу ответ и хочу понять,
Любишь или нет…
Снова я во сне вижу образ твой
Ты в моей судьбе…
ТЫ ТОЛЬКО МОЙ!
(Максим – это любовь (Inna))

Тьма вокруг, тьма везде…она поглощает меня. Это ужасно, но…в ней я нахожу упоение… Почему? Сам не знаю…просто это так… Да…если поджать ноги и просто лететь во тьму, то ты перестанешь чувствовать. Боль, любовь, желание… всё исчезнет…
Я снова один в этом сне, я всегда один… Сижу и терзаю себя воспоминаниями…так было всегда… а сейчас всё переменилось. С тех пор как в моей жизни появился ты… Как ты мог так просто…Так просто забрать моё сердце?.. его же у меня нет… но почему я чувствую, что, будь оно у меня я бы отдал его тебе…что за глупость. Это просто сон. Если открыть глаза то всё исчезнет. Всё, и даже я…
Лёгкие шаги и тихий скрип двери. Волхв осторожно вошёл, стараясь не разбудить мирно спящего юношу. Он тихо подошёл ко множеству матрасов, накрытых мягкой шкурой, на которых спал Матвей. Во все он был прекрасен. Чёрные волосы, разметавшиеся по подстилке, подложенная под голову рука, прижатые к животу ноги и…томные приоткрытые губы. Его закрытые глаза обрамляли пушистые ресницы, тонкие брови иногда подрагивали, но вновь замирали. Он спал в недлинной полупрозрачной накидке, которые носили веке в 19. Барк отметил, что она слегка задралась и, протянув ладонь с длинными пальцами, лёгким движением одёрнул мягкую ткань, но… Он так и не смог отнять руки от прекрасного тела. Щёки заалели, ладонь скользнула под тонкую материю. Волхв приблизился к лицу юного некромага и, часто дыша, провёл языком по его губам. Багров чуть дёрнулся во сне, но вскоре вновь замер и тихо задышал. Рукой Барк обвёл стройные ягодицы и, примостившись рядом с Матвеем, слегка сжал их. Дыхание напрочь сбилось, в голове стучали инстинкты, а полная луна укоряюще торопила его. Он прижался к тёплым губам некромага и робко проник языком между тонких губ. Ресницы Матвея задрожали, щёки покрыл лёгкий румянец, но он находился под пеленою сна. Второй рукой Барк приспустил с плеча юноши свободный рукав и припал к нежной коже. Она будто горела изнутри, излучая пленительный жар. Он почувствовал, как Багров вздрогнул, просыпаясь. В следующее мгновение волхв почувствовал невнятное мычание и лёгкие толчки коленями. Он перевернулся, прижав некромага к шкуре и обездвижив его. Матвей пытался что-то сказать но по мере движений языка Барка его слова стали путаться, а лицо гореть. Он открыл глаза и увидел совсем рядом большие жёлтые глаза с безумно узким зрачком. В них плескалась страсть, они светились так же как глаза самого Багрова. Поцелуй волхва стал настойчивее и юноше пришлось ответить на него. Их языки сплелись и у Матвея закружилась голова. Он почувствовал прикосновения жарких рук и покраснел. Барк наконец оторвался от его губ и, победаносно нависнув над ним, рванул на юноше одежду. Лёгкая ткань быстро поддалась.
– Нет…– обессилено прошептал Багров, стараясь свести колени.
Резким движением Барк перевернул его, поставив на четвереньки. Стесняясь, Матвей прижался грудью к шкуре. Руки на его бёдрах стали сжимать его ягодицы. Юноша тихо застонал, чуть не плача. Он чувствовал унижение от того, что он, некромаг, беззащитен и вынужден принимать ласки едва знакомого ему волхва. Но в один миг все мысли смешались. Сильные руки крепко обхватили его бедра, раздвинув ягодицы, и на место пальцев пришёл язык. Матвей вскрикнул и выгнулся. Тело переставало его слушаться, никогда он не исытывал ничего подобного. Длинный и шершавый язык ласкал его заверное колечко мышц, обводя и слегка проникая во внутрь. Не в силах сдерживаться, Матвей застонал и тут же услышал позади тихую усмешку.
– Не бойся показаться громким, и прекрати меня стыдиться… – голос Барка был низкий и хриплый, в этот момент он показался некромагу особенно пленительным. Он вернулся к ласкам и уже через пару секунд Матвей почувствовал тянущую тяжесть внизу живота. Его отверсие было уже совсем влажным от слюны волхва, всовывающего в него свой умелый язык. Он почувствовал зависимость от ласк и, протянув руку под животом, осторожно стал поглаживать себя. Из горла рвались хриплые стоны, тело прогибалось и горело от внутреннего жара. Матвей собирался уже отдаться наслаждению полностью, но неожиданно волхв убрал язык. Разомлевший некромаг издал протестующий стон, но вмиг затих. Он почувствовал что в него упирается нечто весомое, скользкое и горячее. Дыхание Барка прирывалось,он весь пылал. Луна освятила их тела. Самого момента проникновения Матвей не ощутил. Волхв навалился на него, прикусив за загривок и в следующий миг внутри юноши будто чтото взорвалось. Он взвыл. Распирающее чувство наполненности заглушило нестерпимую боль. Матвей почувствовал, как в нём начали происходить движения, сначала с трудом, вызывая у юноши вскрики, потом куда легче и приятнее. Совершая резкие движения, Барк что-то задевал внутри Матвея. Это было непередаваемое чувство наслаждения. Он, постанывая, царапал шкуру под собой. Волхв крепко держал его за загривок острыми зубами и хрипло дышал с каждым толчком. Темп постепенно увеличивался, становилось всё жарче. Широкие ладони волхва сползли с его бёдер, устремившись во внутреннюю их часть. Тонкие длинные пальцы стали умело и жарко ласкать напряжённую плоть некромага. Матвей, не в силах уже сдерживаться, с криком выгнулся, испытывая оргазм. Он был весь порыв, дуга. Барк выпустил его шею и начал совсем резко проникать в него. Через пару мгновений волхв навалился на Матвея. Тот дрожал, его мышцы быстро сокращались, он чувствовал как в его нутро течёт горячая вязкая жидкось. В миг всё затихло. Слышно было лишь шуршание листьев в лесу и тяжёлое дыхание волхва рядом. Матвей извернулся под ним и робко, будто школьник, коснулся его губ. Барк не отреагировал. Он подрагивал, зажмурив глаза. Некромаг недоумевающее провёл по его лицу, шее, плечу. Его ладонь была плотно сжата, внутри будто билось что-то родное, неотделимое от Багрова. Медленно, пряча глаза, волхв разжал руку. Блестящий обод, знакомый до боли камень. Перстень некромага поблёскивал, нежась в лунных лучах. Матвей замер. Сердце тайно ощущало подвох в происходящем, бешено стучась. Неожиданно он улыбнулся. Мысль, что у него нет сердца, но что он готов был вручить его кому-либо, готов был влюбиться, стала безумно потешной. Барк с болью смотрел на криво улыбающегося юношу, но… Не мог разделить его радости, ведь не смотря на усмешку, по щекам Матвея катились слёзы…

+++

Арей метался по кабинету. Он был, как загнанный в угол зверь. И хочется всех разорвать, но понимаешь, что выгоды от этого никакой, ибо из клетки не выпустят, а лишь начнут хлестать огненными прутьями. Мечника переполняли мысли. Он обманывал самого себя, уверяя, что это было лишь стечение обстоятельств и не более. Да. Этот поцелуй был ошибкой, глупой ошибкой…, но чёрт возьми, как же он хорош! Его ученик. Тот самый, которого он не раз нищадно выбивал, как запылившуюся тряпочку, который робел перед ним, брал его в пример. Почему же он стал таким уверенным и…дерзким? Нет. Такого быть не может, ведь рядом с ним Дафна, а она не может так пагубно влиять… Хотя сейчас Даф здесь, а он…
В очередной раз окончательно запутавшись, Арей со звериным рыком рубанул подвернувшийся стол. Тот жалобно скрипнул и распался пополам. Он был парень тёртый, намёки ему не требовались.
– Улита!! – бас пронёсся по всему зданию. Секретарша вскоре появилась в кабинете, жутко заспанная и медлительная.
– В чём дело, шеф? Вроде казни назначают на рассвете… – пробормотала она, протирая глаза.
Арей почему-то удивился. Недоверчиво огляделся, ища окна, но так того и не обнаружив, соизволил взглянуть на часы. Большая стрелка ехидно липла с 2-м часам ночи. Мечник хмыкнул.
– Приведи Мошкина. Сейчас!
Улита страдальчески вздохнула и поплелась за сомневающимся во всём существом. У неё не было сил спорить, так же как и не выполнять поручения, рискуя жизнью.
Арей присел на край уцелевшего кресла и закинул ноги на другой. В дверь протиснулся Евгеша. Его хедая вытинутая фигура была облачена в пижамные шорты и свободную растянутую футболку. «Сойдёт!» – подумал мечник и щелчком пальцев запер дверь. Мошкин вздрогнул, слегка попятился и наконец взглянул на хозяина кабинета. Арей властно протянул руку и поманил юношу. Мошкин боязливо приблизился. Когда он подошёл к Арею, тот сощурился, будто сканируя его всего. Момента движения евгена не уловил. Лишь ощутил, как его схватили за волосы и прижались к его губам. Зрачки Мошкина сузились. Это длилось лишь мгновение. Арей вновь оказался в кресле, а покачивающийся Евгеша перед ним. Его лицо горело, губы вспухли. Мечник ухмыльнулся и приказал.
– Снимай всё и вставай к стене!
Мошкин ещё пуще раскраснелся, но, уловив взгляд стража мрака понял, что сопротивление бесполезно. Он начал покорно раздеваться, чувствуя на себе обжигающий взгляд. Арей внимательно следил за ним, сопоставляя чувства.
Нет. Не то. Совершенно другое.
– Совсем всё, да? – тихо спросил Евгеша и стянул с себя оставшуюся часть одежды. Его худое бледное тело светилось в поглощающей тьме кабинета. Мечник подошёл к нему сзади. Хлодные пальцы коснулись синяков на спине и засосов на ключице. Арей внимательно исследовал его тело, сохранившее следы страсти. Для Мошкина эти секунды длились вечно. Ему было стыдно, но он не смел воспративиться воле наставника. Темнота затягивала его. Казалось, один Арей – вся тьма. И она нещадно наползала на него, пугая и ужасая. Он ощущал напряжение и пугающий холод пальцев. Момент, когда касания исчезки, Мошкин не уловил. Лишь властная рука резко заставила его встать на четвереньки. Мошкин подрагивал, ничего не видя. Он мог лишь чувствовать происходящее. Внезапно тяжёлая рука схватила его за волосы и повлекла за собой. Юноша не удержал равновесия и упал на что-то, совсем не похожее на пол. Стал боязливо шарить рукой и нащупал полы плаща и жёсткую ткань брюк. Под животом леденел твёрдый пол. Озарение настигло Евгешу лишь когда мечник ухмыльнулся и на лицо юноши что-то капнуло. Он моргнул и облизал губы. Ощущение оказалось смутно узнаваемым. Он вытянул шею и наткнулся губами на что-то твёрдое. Практически не осмысливая своих действий, юноша обхватил это и стал водить языком по твёрдому предмету, который оказался ещё и горячим. Сверху послышалось сопение. До напуганного Мошкина доходило медленно, он терял голову от ощущений. Они казались ему знакомы, он прекрасно хнал что делать дальше. Его юркий язык поскользил выше и, найдя нежную взажную часть, занялся ею. Его губы мягко поглаживали нежную кожу, язык порхал по чувствительным местам. Мечник, усмехаясь, хрипло сопел. Мошкин уже начал привыкать к мягким ласкам, как неожиданно Арей отстранился и резко втолкнул весь в рот Евгеши. Тот сдавленно вскрикнул. Огромный огран упирался ему в горло, мешая дышать. Из глаз потекли слёзы обиды. Понимая, что у мрака ничего не делается даром он начал активно двигать языком. Через несколько мгновений хватка ослабла. Мечник начал двигать бёдрами, вталкивая член в рот юноше и вынимая его. Мошкин прирывисто дышал, от его языка тянулась блестящая нить слюны к возбуждённому органу. Движдения становились резче и стремительнее, на миг они совсем прекратились. Юноша замер, слыша хриплый стон. Ему на лицо брызнула горячая вязкая жидкость, часть которой попала в рот. Когда Арей перестал дрожать, Евгеша приподнялся и…
В мыслях будто что-то сменилось. Пустота заполнилась. Его зрачки расширились, он задрожал. Лежа в кромешной тьме… он понимал. Он вспомнил…

Конец девятой главы)))

КИДАЮ СЮДА ПОТОМУ ЧТО В ТОТ ТЕКСТ НЕ ДЛАЁТ, ГОВОРИТ СЛИШКОМ ДЛИННОЕ СООБЩЕНИЕ.
АДМИНЫ, СДЕЛАЙТЕ С ЭТИМ ЧТО-НИБУДЬ, ПРОШУ.
ПОКА СЮДА.
чИТАЙТЕ, ЖДУ ОТЗЫВОВ.
На картинках
1 - Мошкин
2-3-4-5 - Волхв и Матвей

Отредактировано Sиeр@ (2010-02-27 11:09:15)

*Рад*
А-то! Я такой)))))

я устал....честно....

Kote-Lock
ну как жешь без недочётов-то?!
идеал - убогое пародие на настоящее исскуство))))
вот как то так))))

прода естественно будет, но после Нового Года, ибо меня завалили отчётами и надо их разгрести в кои веки)))
ждити,дети мои!
:*